9December
ιανουάριος
Итак, я решила начать публиковать посты про итоги года. Начну с начала, то есть с января.
Въехать в новый год мне удалось быстро и весело, хотя на тот момент я знатно задолбалась и очень нервничала. Моей текущей реальностью были твои смс со съёмной хаты, жёсткое самоограничение в бабле и — главнее всего — полное непонимание, что же будет дальше, когда я смогу разрулить накопившиеся косяки.
Должно быть, именно тогда и оформилась одна из главных доминант этого года: самопознание. Я без страха и стыда отринула всё, что могла когда-либо знать о себе, и просто пошла наугад. Не скажу, что это был жёсткий опыт, но скорее потому, что я уже была хорошо подготовлена опытом предыдущим и на тот момент длившимся. И уж точно это было дофига плодотворно.
из дневника:
"… никакого равенства, о котором ты говорила и продолжаешь говорить, нет и не было. Им там и не пахло с самого начала. С самой первой твоей истерики, в которой за грубостью и резкостью столь тонко угадывалась пушистая башка которая покорно ткнулась мне в ладонь.
Мне бы оставить её недвижной. Лучше бы покусала. Лучше бы я прогнала.
А я начала гладить. Чесать за ушком. И тогда-то, братцы, всё и посыпалось..."
(6 января)
Въехать в новый год мне удалось быстро и весело, хотя на тот момент я знатно задолбалась и очень нервничала. Моей текущей реальностью были твои смс со съёмной хаты, жёсткое самоограничение в бабле и — главнее всего — полное непонимание, что же будет дальше, когда я смогу разрулить накопившиеся косяки.
Должно быть, именно тогда и оформилась одна из главных доминант этого года: самопознание. Я без страха и стыда отринула всё, что могла когда-либо знать о себе, и просто пошла наугад. Не скажу, что это был жёсткий опыт, но скорее потому, что я уже была хорошо подготовлена опытом предыдущим и на тот момент длившимся. И уж точно это было дофига плодотворно.
из дневника:
"… никакого равенства, о котором ты говорила и продолжаешь говорить, нет и не было. Им там и не пахло с самого начала. С самой первой твоей истерики, в которой за грубостью и резкостью столь тонко угадывалась пушистая башка которая покорно ткнулась мне в ладонь.
Мне бы оставить её недвижной. Лучше бы покусала. Лучше бы я прогнала.
А я начала гладить. Чесать за ушком. И тогда-то, братцы, всё и посыпалось..."
(6 января)